Алексей Фадеев: «У шельфа есть блестящее будущее»

В ходе Международной конференции «Арктика и шельфовые проекты: перспективы, инновации и развитие регионов России»  Мария Кутузова расспросила эксперта в области реализации шельфовых проектов в Арктике Алексея Фадеева, кандидата экономических наук, старшего научного сотрудника Института экономических проблем им. Лузина Кольского научного центра РАН.

– Алексей Михайлович, как Вы оцениваете статус реализации существующих и перспективных шельфовых проектов (особенно в Арктике) с точки зрения текущих макроэкономических условий? Насколько цена на нефть влияет сегодня на планы операторов шельфовых проектов?

– Нефтегазовый комплекс, как и другие отрасли российской экономики, подвержен влиянию внешних макроэкономических факторов. Вне всяких сомнений реализация арктических проектов является одним из самых капиталоемких направлений в деятельности российских нефтегазовых компаний. Экономика таких проектов, предусматривающих значительные инвестиции, чувствительна к цене на нефть. Вместе с тем, важно отметить, что текущая волатильность и среднесрочные прогнозы динамики нефтяных котировок не влияют на реализацию уже запущенных в строй нефтегазовых проектов. Если же говорить о проектах, которые находятся на стадии геологоразведки, можно отметить, что запуск добычи планируется на них за пределами 2020 г. Учитывая цикличность развития мировой экономики и потребления энергоресурсов, есть основания полагать, что к моменту запуска данных проектов стоимость барреля нефти будет находиться на «справедливом» уровне и это позволит снять вопросы, касающиеся рентабельности этих проектов.

Россия является пионером в реализации проектов на арктическом шельфе: более двух лет ведется добыча в Печорском море, проводятся геологоразведочные работы в Арктике. Я считаю, что у России есть все основания для удержания этого лидерства. Кроме того, если посмотрим сегодня на нефтегазовый рынок, то можем увидеть, что на рынке значительно снизились расходы на технические средства для проведения геологоразведочных работ. Это касается как буровых установок, так и судов обеспечения, сопутствующего сервиса. Все это позволяет говорить, что на текущий момент существует благоприятная ценовая конъюнктура для организации геологоразведочных работ в Арктике. Если сегодня операторы не будут заниматься геологоразведкой, то стоимость углеводородов увеличится в среднесрочной перспективе кратно. В силу исчерпания тех ресурсов, которые эксплуатируются в настоящее время. Кроме того, из-за падения цен на нефть произошла девальвация рубля. Как ни странно это звучит, для нефтегазовых компаний – это положительный фактор, поскольку выручку они получают в валюте. Это позволяет компаниям быть гибкими при решении ряда инвестиционных вопросов.

– Как секторальные санкции, введенные против России, повлияли на ход реализации нефтегазовых проектов?

– На мой взгляд, можно констатировать, что санкции не оказали критического влияния на проекты, которые уже реализуются. Возможно, они сделали чуть менее удобной их освоение, поскольку компаниям необходимо переориентировать их с западного оборудования на отечественное (или поставки с Востока). Общепринято рассматривать секторальные санкции как нечто негативное. Не отрицая воздействие данных мер, я вижу в них и положительную сторону. Дело в том, что существующие секторальные ограничения – это вызов для российских компаний, которые стремятся проникнуть на высокотехнологичный рынок нефтегазового оборудования и сервиса. Это возможность заявить о себе. Те трудности и сложности, которые существуют в связи с санкциями, могут стать в дальнейшем точками роста. 

– В случае отмены введенных секторальных санкций, какой путь для России с точки зрения международного сотрудничества Вы считаете оптимальным?

– В настоящее время существуют как минимум два подхода к международному сотрудничеству и партнерству с международными компаниями в случае отмены санкций. Первая модель исповедует подход так называемых открытых дверей, когда государство допускает участие международного капитала практически на всех стадиях освоения нефтегазовых месторождений. Такой путь позволяет относительно легко осваивать ресурсы. Однако это ограничивает создание национального сервисного рынка. Второй путь – это протекционизм, когда компания допускает иностранный капитал только на стадии добычи, проводя полностью самостоятельно геологоразведочные работы. Это характерно для большинства нефтедобывающих стран, которые работают сегодня на шельфе Арктики.

Примером первого подхода является Дания, которая продавала лицензии на разведку на шельфе Гренландии компаниям из Канады, США и Норвегии. Примером закрытия своего арктического шельфа являются Соединенные Штаты. Если ранжировать страны по степени иностранного участия в шельфовых проектах, прежде всего, арктических, то можно говорить о следующей очередности: США (порядка 3-5%), Канада (55%) и Норвегия (порядка 60%). Важно сказать, что во многом благодаря зарубежным технологиям, прежде всего, американским, Норвегии удалось запустить свой северный проект по сжижению природного газа Сноувит, расположенный рядом с Хаммерфестом. Кроме того, в Норвегии работает множество компаний из Франции, Германии, Италии. Международное сотрудничество может рассматриваться как эффективный инструмент для мультивекторного перспективного развития. Вместе с тем, на мой взгляд, важно понимать, что любое сотрудничество должно осуществляться исключительно в интересах Российской Федерации.

– Разработка арктического шельфа – наукоемкий процесс, требующий применения уникальных технологий. Способна ли Россия самостоятельно обеспечить реализацию шельфовых проектов, в том числе, арктических?

– Да, безусловно, освоение шельфа – наукоемкий процесс и высокотехнологичный процесс. Сегодня на шельфе Арктики работает порядка десяти государств, обладающих технологиями для разработки морских нефтегазовых месторождений, схожих по своей сложности с техническими решениями, нашедшими применение в космических программах. Несмотря на свою сырьевую направленность, освоение арктического шельфа полностью соответствует стратегической линии перехода государства на инновационный путь развития. Обеспеченность технологиями – один из вызовов, которые стоят перед российским государством и отечественными компаниями. На мой взгляд, проблемы могут быть решены за счет использования модели государственно-частного партнерства, когда государство и бизнес совместно участвуют в создании научных разработок и технологий. Это позволяет разделить риски, обеспечить гарантии, при необходимости оперативно корректировать законодательство. Очевидно, что без значительных инвестиций в научные разработки мы не обойдемся, трансфер технологий будет сейчас затруднительным. Необходимо инвестировать в науку и развивать ее в этом направлении. 

– Какие еще задачи стоят сегодня перед государством в вопросах освоения шельфа Арктики?

– Важно отметить, что в последнее время государством сделано немало шагов совместно с бизнесом по формированию благоприятного инвестиционного климата для реализации арктических проектов. Вне всяких сомнений Арктика рассматривается не только как регион для восполнения ресурсной базы в отдаленном будущем, а как перспективное направление для ведения бизнеса. На уровне государства создан ряд институтов, которые эффективно работают с компаниями, продвигается ряд законодательных инициатив. Тем не менее, существует ряд задач, которые требуют своего решения. Прежде всего, это уточнение законодательства по шельфу, повышение инвестиционной привлекательности проектов. Если посмотреть на мировой опыт, в той же Норвегии часть расходов на геологоразведку компенсируется за счет государства, что мотивирует компании на проведение большого объема разведочного бурения. Существуют вопросы, которые требуют очень точной настройки: продление действия льготной ставки НДПИ, ставок на вывоз нефти с морских месторождений. Существуют задачи по устранению дублирующих функций, задачи, связанные с формированием транспортно-логистической инфраструктуры. В особенности это затрагивает участки, которые находятся в Восточной Арктике. Общая задача для бизнеса и государства, решение которой позволит эффективно осваивать арктические территории.

– Ожидание освоение шельфа Арктики во многом сопряжено с перспективами улучшения социально-экономического положения в прибрежных регионах. Считаете ли Вы, что существующий потенциал регионов по-прежнему может быть востребован при освоении шельфа?

– Вне всяких сомнений. У нас в России есть несколько «ворот» в Арктику: прежде всего, Мурманск, Архангельск и Нарьян-Мар. Эти регионы обладают значительным научно-технических потенциалом. Там находятся крупные научно-исследовательские и образовательные учреждения. С началом реализации проектов на шельфе их потенциал будет востребован. 

– А российская промышленность готова к таким вызовам?

– Отечественные предприятия уже участвуют в реализации арктических проектов в Печорском море, проведении геологоразведки, строительстве завода по сжижению газа на Ямале. Уже сегодня российские компании готовы предложить свои услуги в области транспорта, логистики, в строительстве баз материально-технического обеспечения проектов, прокладке дорог, возведении причалов. Я верю, что высокотехнологичные подряды будут доступны российской промышленности в самое ближайшее время. Я не могу не отметить ту системную работу, которую проводят российские регионы по подготовке поставщиков для нефтегазовых проектов. В регионах более десяти лет существуют отраслевые ассоциации. Так, в Мурманской области действует ассоциация «Мурманшельф», в Архангельске «Созвездие», которые активно занимаются подготовкой поставщиков для реализации перспективных проектов на шельфе. Нужно отметить, что у них это получается…

– Какие инновационные подходы сформированы сегодня в научном сообществе с точки зрения управления освоением шельфа Арктики?

– Наука не стоит на месте, наука двигается вперед. Важным подходом стал отказ от рассмотрения арктических проектов с точки зрения критериев, лежащих исключительно в материальной, финансовой плоскости. Когда проекты оцениваются исключительно с точки зрения получения возможных доходов и на основании этого принимаются решения. Стало очевидным, что нефтегазовые проекты в Арктике должны оцениваться по целому ряду критериев, как технических, так и экономических. Что имеется в виду? По техническим особенностям мы понимаем удаленность от береговой линии, глубину залегания, ледовые условия, наличие ресурсной базы, перспективы сбыта этих углеводородов на рынке. Под экономическими: занятость населения, количество вовлеченных в проекты людей, текущая ценовая конъюнктура. Необходимо комплексно оценивать влияние разработки месторождений на близлежащие регионы на их социально-экономическое развитие. Такая совокупная интегральная оценка позволяет ранжировать месторождения в отношении перспективности их разработки, сформировать рейтинги и определить этапы и очередность их ввода с учетом совокупности этих факторов, а также наличия инфраструктуры и технологий для добычи. Последовательное движение в Арктику, шаг за шагом позволит эффективно, при наименьших затратах освоить месторождения на шельфе. 

– С точки зрения общества освоение шельфа связано – рискованный процесс, имеющий помимо положительных сторон и весьма негативные факторы риска, в том числе, экологические. Что Вы думаете об этом?

– Безусловно, экосистема Арктической зоны в высшей степени чувствительна к антропогенному воздействию и неразумному вмешательству. К сожалению, негативный опыт освоения шельфа (пока не арктического) красноречиво об этом свидетельствует. В тоже время опыт эксплуатации арктической платформы «Приразломная» – единственной, которая сегодня существует в российской практике, показывает, что освоение Арктики может быть эффективным и безопасным. Что касается общественного мнения, во время одной из своих зарубежных поездок мне довелось общаться со старожилами Хаммерфеста, норвежского города, где был построен завод по сжижению газа Белоснежка, по-норвежски Снёвит. Они сравнивали возведение новых производственных мощностей с восстановлением города после Второй мировой войны. В городе появились новые дороги, открывались магазины, строились новые дома, приезжали рабочие и специалисты. Чувствовался пульс жизни. У людей появилась работа. Важно отметить, что структура мирового нефтегазового комплекса свидетельствует о том, что на шельфе работает очень много мелких компаний: семь из десяти – это предприятия малого и среднего бизнеса. По этой причине в регионах, в которых реализуются такие проекты, вблизи которых разрабатываются арктические месторождения, существуют хорошие перспективы для развития, повышения налогооблагаемой базы, улучшения демографической ситуации, повышения уровня жизни населения. Думаю, что в отношении общественного мнения тут не может быть двойного толкования: безусловно, это плюс и позитив.

– Вы оптимистичны в отношении перспектив освоения Арктики. Действительно, у арктического шельфа есть будущее? Есть ли вызовы, которые способны навсегда остановить освоение морских проектов?

– Я верю, что у шельфа есть будущее, причем блестящее. Вызовов, которые могли бы остановить освоение морских проектов, не существует.

/neftianka.ru/