Игорь Вильнит: подводные роботы будут охранять шельф Арктики

В России разрабатывается семейство подводных роботов для охраны буровых платформ и континентального шельфа. Кроме того, полным ходом идут испытания необитаемого подводного аппарата «Клавесин», который даст начало целому классу подобных устройств. О том, какие новейшие робототехнические комплексы разрабатываются в России, какими будут неатомные и атомные подлодки пятого поколения и почему не нужно объединять стратегические и многоцелевые субмарины в один корабль, в интервью ТАСС рассказал генеральный директор ЦКБ «Рубин» Игорь Вильнит

— В начале лета вы рассказывали, что бюро завершает создание необитаемого подводного аппарата «Клавесин-2Р-ПМ», предназначенного для поисковых операций и исследований. Сейчас, очевидно, идут его испытания?

— Это первый образец, который мы создали по заданию военных. Он уже прошел первые испытания, бассейновые, парные испытания оборудования. Его не было на форуме «Армия-2016″, поскольку он сейчас находится на испытаниях в Черном море. Программа реализуется достаточно успешно, никаких отрицательных моментов нет, подтверждаются те характеристики, которые были нам заданы. Их, собственно, и предъявляем. Все идет исключительно по плану.

Это большой аппарат с обширными возможностями. Предполагается целая серия таких аппаратов. Конечно, они «штучного» изготовления, будут незначительно отличаться друг от друга, исходя из конкретных задач, но в целом это будет одно семейство. И очень приятно, что оно запущено в жизнь.

— Сколько еще продлятся испытания первого «Клавесина»?

— По сути, они уже заканчиваются. В следующем году планируем их завершение.

— Про свойства этих аппаратов, наверное, можно сказать только в самых общих чертах?

— Глубина погружения — 6 тыс. м. Ограничений по району плавания нет.

— Мы также писали о робототехнических комплексах для охраны морских районов и континентального шельфа в Арктике. Это тоже «Клавесины»?

— Это все-таки немного другое семейство. Вся подводная робототехника, в принципе, похожа, но отличается по своим задачам. Действительно, мы работаем вместе с Фондом перспективных исследований, который занимается созданием такого рода перспективной и очень нужной техники. Это связано с тем, что в арктической зоне, которая раньше была по техническим причинам недоступна, планируются большие объемы добычи полезных ископаемых. И вся морская подводная техника, в частности буровые платформы, конечно, потребует собственной системы охраны по периметру. Вот именно об этом мы и говорим.

Техника для мониторинга районов наших нефте- и газодобывающих систем сегодня только разрабатывается. Это не ближние сроки, потому что подледное освоение Арктики — очень большая национальная задача. Я сейчас говорю только об одном небольшом элементе всей этой системы, и, в принципе, нет никаких проблем ее сделать — нужно лишь время. Все определит общее движение государства в Арктику.

— А мобильный аппарат «Юнона», предназначенный для обследования подводной обстановки, интересен военным? (Впервые он был представлен на форуме «Армия-2015″. — Прим. ТАСС.)

— «Юнона» производит обследование любых предметов морского дна. Поэтому какая разница, кто сидит за пультом и экраном ее управления? Этот аппарат интересен прежде всего тем, что у него маленькие габариты и очень невысокая стоимость, он функционален и удобен в обслуживании. «Юнона» предназначена для сбора и передачи информации, работы на арктическом шельфе, решает поисковые задачи, способна обеспечивать спасательные операции. Она работает на глубине до тысячи метров, автономность — до шести часов.

— С робототехнической тематикой российскому производителю сложно попасть на мировой рынок?

— Непросто, это прямая конкуренция, очень много хороших фирм с мировым именем, которые делают подобную технику, но мы уверены в характеристиках, надежности и ценовых параметрах «Юноны». Делаем аппарат из отечественных комплектующих, так что он, безусловно, конкурентоспособен по цене. Пока предлагаем только «Юнону», но в дальнейшем планируем расширить эту линейку теми самыми аппаратами для охраны морских районов, о которых я говорил выше. Они актуальны для всего мирового океана, а не только для Арктики, поэтому добычным компаниям будут интересны.

— Когда завершится опытная эксплуатация головной неатомной подлодки проекта 677 «Лада» — «Санкт-Петербург»?

— Насколько нам известно, Военно-морской флот планирует завершить мероприятия опытной эксплуатации в этом году. Полученные результаты соответствуют ожиданиям, что подтверждает широкие перспективы для кораблей этого класса.

— Почему же так долго длилась опытная эксплуатация этого корабля — с 2010 года?

— В ходе опытной эксплуатации не только проверяются на ресурсность механизмы и правильность заложенных конструкторских решений, но и отрабатываются схемы эксплуатации корабля, проводится обучение военных моряков. Изначально «Лада« проектировалась как самый современный корабль, для нее были созданы новые образцы техники, которые необходимо было протестировать. По итогам опытной эксплуатации, а также с учетом того, что за это время появились новые радиоэлектронные средства и другие системы, «Рубин« создал улучшенный проект, по которому АО «Адмиралтейские верфи«сейчас строят два корабля этого класса. Заказ Министерства обороны РФ на две «Лады«, «Кронштадт« и «Великие Луки« свидетельствует о том, что флот поставил задачу повышения потенциала неатомных подводных сил, которую мы обязаны выполнить.

— Появилась ли ясность в дальнейшей судьбе «Лад»? Вторая и третья сейчас строятся на «Адмиралтейских верфях» в Петербурге, но что дальше? Переходим к пятому поколению?

— Разделять подлодки на «четвертое», «пятое», «4++», мне кажется, сейчас не стоит. На базе «Лады» будет создаваться перспективная серия усовершенствованных кораблей, в том числе с воздухонезависимой энергетической установкой (ВНЭУ). Это хорошая перспектива для развития проекта 677.

— Правда ли, что «Лада» показывает по бесшумности замечательные характеристики? В частности, говорят, что она гораздо тише субмарин 636-го проекта, которые относятся к третьему поколению. («Варшавянка», строится для Черноморского и Тихоокеанского флотов. — Прим. ТАСС.)

— Да, это так. Понятно, что это корабль следующего поколения по сравнению с 636-ми. И конечно, по целому ряду показателей он более совершенен, в том числе и по малошумности.

— Будут ли внедрены какие-либо ноу-хау при создании неатомных подлодок пятого поколения?

— Надо понимать, что флот ставит все новые и новые задачи по свойствам кораблей, их характеристикам и возможностям. Это, конечно, требует анализа и внедрения чего-то ранее неизвестного. Требует исследований и разработок. Это относится абсолютно ко всем составным частям подводной лодки, в том числе и неатомной. Здесь никаких отличий от атомоходов нет.

— Как идет создание воздухонезависимой энергетической установки для неатомных подлодок?

— Сегодня идет подготовка к развертыванию морского стенда ВНЭУ, технически все уже определено, с ВМФ России требования и задачи согласованы, создан график работ. Сегодня мы по нему движемся без отставаний, эта задача не решается в один день. Это серьезный стенд и требует соответствующего времени для проведения испытаний и отработки. Военно-морской флот в этих испытаниях, безусловно, задействован.

— Сегодня Минобороны пока еще не сформулировало внятно, на какие подлодки все-таки первой пойдет ВНЭУ?

— Я уже частично ответил на этот вопрос. «Лада» является базовым кораблем, который позволяет в себя интегрировать какие-то новые технические средства, в том числе ВНЭУ. Эта платформа позволит создавать новые конфигурации в зависимости от задач, вооружения и оснащения.

Хотя, если на подлодку ставится какое-то новое существенное оборудование, то этот корабль традиционно приобретает новый индекс. Наверное, и здесь какой-то индекс появится. Есть же «Борей-А», «Ясень-М».

— Позволит ли развитие проекта «Лада» удешевить производство?

— Не только удешевить, но и обеспечить уверенное строительство по графикам. Все основное оборудование для «Лады» создано, и не будет многочисленных и многообразных опытных работ, чтобы внедрить что-то новое. Это колоссальное преимущество.

— Каковы тенденции в мировом атомном подводном кораблестроении? Как сегодня видятся основные параметры АПЛ нового поколения?

— Все создатели и эксплуатирующие организации абсолютно всех стран стремятся к уменьшению габаритов подводных кораблей. Это связано с минимизацией затрат на их создание, а также с тем, что физические поля таких подлодок существенно отличаются в лучшую сторону. Наш флот не исключение.

Сегодня у промышленности новые возможности, поэтому стремиться к гигантизму задача не стоит. Напротив, чем меньше корабль, выполняющий определенные функции, тем лучше.

— Возможно ли сегодня внедрить на флоте так называемую сетецентрическую систему — активный обмен данными между подводными и надводными кораблями, сушей, летательными аппаратами и даже спутниками?

— Безусловно, сегодня информационный обмен в море существенно увеличился. С другой стороны, всегда есть угроза демаскировки подводной лодки, участвующей в этом процессе. Поэтому, с моей точки зрения, такие задачи для подлодки нужно сводить к минимуму. Она должна действовать скрытно.

— То есть при существующих технологиях этот обмен ее непременно выдаст?

— Я бы не сказал, что непременно. Но такая возможность увеличивается. Однако в то же время разрабатываются и новые технические средства для этого обмена, совершенствуя его, и в зависимости от задач, поставленных перед конкретной лодкой, и такие вещи можно реализовать.

— А функции многоцелевой и стратегической подлодки можно объединить в одном корабле?

— Проектная мысль никогда не ограничена, поэтому совместить можно все, технически такое возможно. Но есть ли в этом смысл? Принцип модульности справедлив, но, с моей точки зрения, это касается в большей степени применения конкретного вида технических средств, оборудования, каких-то устройств, радиоэлектроники, энергетики. У каждого типа лодки своя задача. И возможность выполнять сто разных задач, когда на деле будет использоваться только одна, — дорого и неэффективно. Основное разделение кораблей на стратегические и многоцелевые должно сохраняться.

/tass.ru/