Истории о будущем: как помочь устойчивому развитию Арктики

Арктика сегодня и Арктика ХХ века — даже двадцать лет назад — очень сильно отличаются друг от друга. Регион переживает сильные трансформации, самые заметные из них — в климате и окружающей среде.  По данным Межправительственной группы экспертов по изменению климата, среднегодовая температура здесь повышается гораздо быстрее, чем в мире. Самое наглядное свидетельство этого — таяние морского льда.

Уменьшается и его площадь, и объем. Толщина льда в центральной части Северного Ледовитого океана сократилась на 65% за период с 1975 по 2012 гг. О чем говорится, в частности, в научном докладе рабочей группы АМАП Арктического совета «Снег, вода, лед и вечная мерзлота в Арктике 2017».

Помимо морского льда, изменениям подвергаются ледники, Гренландский ледяной щит и вечная мерзлота. Последняя занимает 65% территории России, и увеличение глубины слоя ее сезонного протаивания грозит обрушениями и деформацией зданий, дорог, трубопроводов и прочей инфраструктуры. Изменение климата в Арктике влияет на толщину снежного покрова, частоту и интенсивность осадков, а также экстремальных погодных явлений, таких как сильные ветра или аномальный холод. Кстати, это соответствует общероссийскому тренду.

По данным Росгидромета, за последние 20 лет опасные гидрометеорологические явления в нашей стране участились в несколько раз.

В результате климатических изменений обитатели морских и наземных экосистем мигрируют на север. На Аляске, на границе ареала арктических и субарктических типов растительности, леса продвинулись к северу примерно на 10 км. А сокращение площади морского льда в Арктике привело к тому, что косатки стали приплывать в арктические воды на более долгий период и появляться в местах, где их обычно не было. Изменение границ обитания этого суперхищника негативно отразится на местной экосистеме.

Вместе с тем увеличивается проникновение инвазивных видов, вредителей и болезней в непривычные ареалы. Неприятный пример из отечественной практики: из-за потепления климата сместились границы распространения переносчиков клещевого энцефалита на северо-восток европейской территории России и Сибири, расширился период их активности. Вслед за климатом меняется вся арктическая пищевая цепочка: особенно страдают зависящие от морского льда виды, вроде белых медведей, моржей и нарвалов.

Научные данные характеризуют Арктику как сложную трансформирующуюся систему, компоненты которой меняются с разной скоростью. Причем последствия этих изменений отзываются далеко к югу от Полярного круга. «То, что случается в Арктике, не остается только в Арктике», — шутят ученые. Арктическое потепление сказывается на климате и погоде умеренных широт, угрожая городам и странам, жители которых о северном регионе до сих пор слышали лишь краем уха. По данным АМАП, только с 2000 года таяние гренландского льда привело к поднятию уровня Мирового океана на 1 см.

По прогнозам ученых, тренд на потепление в Арктике сохранится и в будущем, а его интенсивность будет зависеть от принимаемых мер по сокращению выбросов парниковых газов. По некоторым оценкам, Северный Ледовитый океан в летний период будет освобождаться ото льда уже в конце 2030-х гг.

Изменение климата — важный драйвер трансформаций в Арктике, но далеко не единственный. Помимо этого, за Полярным кругом происходят и дальше будут происходить демографические, экономические, политические и технологические изменения. Взаимовлияние и последствия которых для разных сфер жизни Арктики крайне сложно спрогнозировать.

Это утверждение справедливо и в отношении добываемых в регионе нефти и газа, которые являются основными источниками пополнения бюджета для ряда российских северных регионов. Несмотря на ажиотаж вокруг перспектив шельфовых проектов, ставших головной болью для экологов и коренного населения, таяние морского льда в Арктике не означает, что добыча углеводородов станет там легкой и прибыльной. В связи с будущим заполярной нефтегазодобычи возникает слишком много вопросов и помимо изменения климата: что станет с ценой на нефть, трендами общемирового спроса и предложения на энергоресурсы? Как будут развиваться энергетическая политика России и геополитическая ситуация в регионе? Всем известно, что бизнес не любит неопределенности.

Предположения экспертов не вызывают доверия. Так, никто не смог предугадать падение цен на нефть в 2014-м. Научные данные свидетельствуют, что к «предсказаниям» нужно относиться крайне осторожно. Профессор Калифорнийского университета в Беркли Филипп Тетлок провел 20-летнее исследование, в рамках которого проанализировал прогнозы 284 специалистов из разных областей. Ученый пришел к выводу, что их «аргументированные предположения» лишь немногим надежнее случайного угадывания.

Изменение климата — важный драйвер трансформаций в Арктике, но далеко не единственный. Помимо этого, за Полярным кругом происходят и дальше будут происходить демографические, экономические, политические и технологические изменения. Взаимовлияние и последствия которых для разных сфер жизни Арктики крайне сложно спрогнозировать.

Это утверждение справедливо и в отношении добываемых в регионе нефти и газа, которые являются основными источниками пополнения бюджета для ряда российских северных регионов. Несмотря на ажиотаж вокруг перспектив шельфовых проектов, ставших головной болью для экологов и коренного населения, таяние морского льда в Арктике не означает, что добыча углеводородов станет там легкой и прибыльной. В связи с будущим заполярной нефтегазодобычи возникает слишком много вопросов и помимо изменения климата: что станет с ценой на нефть, трендами общемирового спроса и предложения на энергоресурсы? Как будут развиваться энергетическая политика России и геополитическая ситуация в регионе? Всем известно, что бизнес не любит неопределенности.

Предположения экспертов не вызывают доверия. Так, никто не смог предугадать падение цен на нефть в 2014-м. Научные данные свидетельствуют, что к «предсказаниям» нужно относиться крайне осторожно. Профессор Калифорнийского университета в Беркли Филипп Тетлок провел 20-летнее исследование, в рамках которого проанализировал прогнозы 284 специалистов из разных областей. Ученый пришел к выводу, что их «аргументированные предположения» лишь немногим надежнее случайного угадывания.

Ведь, помимо осложняющих разработку планов на будущее объективных причин, есть и факторы когнитивного характера. Нам всем приятно думать, что мы — существа рациональные, способные воспринимать информацию, анализировать ее, делать выводы и принимать соответствующие решения. Однако не все так просто. У каждого из нас есть так называемые когнитивные искажения: ошибки мышления, ограничивающие нашу объективность и рациональность. Такова особенность работы мозга. Понятие когнитивного искажения ввели в 1972 году психологи Амос Тверски и Даниель Канеман. Последний спустя 30 лет получил Нобелевскую премию «за применение психологической методики в экономической науке, в особенности — при исследовании формирования суждений и принятия решений в условиях неопределенности».

Вслед за Канеманом и Тверски ученые по всему миру выявили десятки различных когнитивных искажений, написав сотни научных трудов про каждое. Отец и мать всех подобных ошибок — так называемый confirmation bias, или склонность интерпретировать новую информацию так, чтобы она соответствовала уже имеющимся у нас взглядам, подтверждая их. Что это значит? А то, что при планировании будущего мы склонны не замечать (и, следовательно, — не учитывать) факторы, не соответствующие нашей картине мира, хотя объективно они могут быть крайне важны.

Другая частая ошибка при планировании — экстраполирование статуса-кво (status quo thinking) или склонность полагать, что в будущем все останется так, как есть сейчас. Третья распространенная ошибка мышления — принятие желаемого за действительное (wishful thinking): нам хочется думать, что в будущем события будут развиваться по приятному нам сценарию, и планы мы строим соответственно.

К сожалению, люди обычно не отдают себе отчет в когнитивных искажениях. А ведь они ведут к серьезным просчетам при планировании, а следовательно — убыткам для бизнеса и еще более серьезным последствиям, если решения принимаются на уровне государства.

И как в такой ситуации планировать будущее свое и своей семьи, инвестиции, стратегии развития бизнеса и даже государства?

Одним из способов подготовиться к этой «полной неизвестности» — техника группового построения сценариев «Стратегический форсайт», или «стратегическое предвидение». Форсайт часто используют правительства разных стран и крупный бизнес, чтобы противостоять трудностям и конвертировать неопределенности в возможности. Одним из самых известных примеров применения этой техники — разработка в 1991-1992 гг. сценариев развития для ЮАР, находившейся в тот момент в кризисном состоянии. Считается, что данный проект сильно повлиял на экономические идеи и политику Африканского национального конгресса, который удалось убедить в необходимости отказаться от катастрофического сценария «Икар» и направить страну по более благоприятному сценарию «Фламинго».

Форсайт предполагает особый подход к сценариям, а заодно к размышлениям о будущем в целом. Он не ставит целью спрогнозировать развитие событий: это невозможно, если только вы не верите в магию хрустального шара. Разумнее признать неопределенность будущего и готовиться к разным его вариантам, что позволит минимизировать риски и наилучшим образом использовать открывающиеся возможности.

Сценарии в технике форсайт не создаются учеными при помощи моделей, а разрабатываются в ходе дискуссии, модерируемой группой экспертов из самых разных областей коммуникации. Секрет в том, чтобы группа была как можно менее однородной и представляла самые разные взгляды, а все участники беседы имели непосредственное отношение к вопросу. Такой подход позволяет нивелировать когнитивные ошибки и выявлять так называемые «неизвестные неизвестные»: факторы, о которых сейчас никто не подозревает, но способные серьезно повлиять на ситуацию в будущем.

Изначально групповое построение сценариев применялось в бизнесе. Пионером в этой области стала Royal Dutch Shell, которой удалось при его помощи предсказать нефтяной кризис 1973 года и подготовиться к нему. Однако техника форсайт универсальна, и сегодня используется также политиками, НКО и учеными. Метод применим в самых разных сферах — от управления данными до экологии и исследований вопросов терроризма, — но все их объединяют волатильность, неопределенность, сложность и неоднозначность.

Именно такой подход к разгадке будущего Арктики выбрали для одного из ситуационных исследований международного проекта Blue-Action, стартовавшего в 2017 г. Над кейсом будет работать группа ученых-специалистов по арктическим исследованиям из Потсдамского института устойчивого развития (Германия) и Института международной экономики и международных отношений РАН (Россия) совместно с компанией Форсайт Интеллидженс (Германия), специализирующейся на применении техники форсайт для изучения будущего. Проект предполагается завершить в 2019 г. За это время будет проведена серия семинаров, где представители самых разных заинтересованных групп — бизнеса, НКО, научного сообщества, коренного населения Заполярья — проработают возможные сценарии для российской Арктики. Участникам не нужно обладать опытом построения таких моделей: групповую работу направляют модераторы-эксперты в области стратегического предвидения.

Таким образом, с одной стороны это — научный проект в русле трансдисциплинарности, важного тренда в современной мировой науке, когда к научным исследованиям привлекают не только ученых, но и заинтересованные группы (stakeholders — прим. ред.). С другой, его можно рассматривать как развитие компетенций для живущих и работающих в Арктике людей, которые получат возможность не только расширить свои представления о будущем региона, но и применить нестандартные подходы при планировании, сократить риски и грамотно использовать возможности, связанные с происходящими в Арктике изменениями. А это — важное условие для устойчивого развития заполярных территорий.

Автор: Вилена Валеева, научный сотрудник Потсдамского института устойчивого развития (IASS Potsdam)

/plus-one.ru/